Калинино
23-й годовщине аварии на ЧАЭС посвящается.
Я размышляю у огня
О людях давних лет,
О тех, кто жил вокруг меня
И кто придёт вослед.
Как невозвратно далеки
Ушедших голоса!
Но часто слышу их шаги
И вижу их глаза.
Дж Р. Р. Толкин
Тихое, совсем тихое утро… Лес только очнулся от зимнего сна. Повсюду висит утренняя пелена тумана. Кажется, что это дышит земля, сбросив с себя зимнее одеяло. Туман поднимается в небо и растворяется в бескрайней серой мгле. Сегодня 14 марта. В Гомеле ночью выпал снег, а здесь, всего в 10км от Лельчиц, природа замерла, чтобы насладиться по-настоящему весенним днем. В лесу даже на северном склоне холма нет снега. Я иду по лесной дороге, чувствую ясный запах оттаявшей лесной почвы. Тихое, совсем тихое утро…
Я иду, чтобы открыть для себя неизвестную страницу прошлого. Прошлого, которое оставило свой след на огромной планете Земля. Прошлого, о котором не можно узнать из толстых энциклопедических справочников, учебников по истории. Я иду по лесной дороге уже полчаса. В городе шум напрягает слух даже ночью. А здесь как-то непривычно тихо. Тихое, совсем тихое утро…
Грунтовая лесная дорога уходит вправо. На горизонте показались крыши домов. Деревня Калинино встречает незнакомца необычной тишиной. Я не слышу лая собак, песен петухов. Меня настигает непонятное чувство одиночества. Чувство будто все ушли, а я один остался здесь непонятно зачем. Какая странная тишина…
Дом №2, рядом с которым я стою, похож на сельское общественное здание. Необычно большой дом для глухой полесской деревушки. Но в следующий момент из-за ствола дерева показывается окно дома, на котором отсутствует стекло. Здесь уже не живут...
В доме напротив некоторые окна заколочены, а на огромном хозяйском дворе царит хаос. И здесь люди не живут…
Я иду по дороге мимо других хозяйских домов и построек…
В доме №5 когда-то жили люди…
Дом №7 тоже не жилой…
Дома с номерами 18 и 19 уже давно не показывают признаков жизни…
Пелена тумана не исчезает. Ветра совсем нет. Птицы не поют. Тихое, совсем тихое утро…
Мне на глаза попадаются деревянные долбленые корыта, жернова - шедевры самобытного народного творчества, уже порядком забытые и выброшенные из нашей бурной жизни…
Около одного из домов увидел такую картину...
До этого момента о деревне Калинино я владел лишь этой информацией:
«До 1948г. деревня называлась Сиваки. Выселена в связи с аварией на Чернобыльской АЭС. В 1998г проживал 1 житель. В
Прошло еще 8 лет. Проживает ли здесь этот житель? Смогу ли встретить здесь этого человека, заглянуть ему в глаза? Или уже все утеряно безвозвратно?
Надежду на встречу с этим человеком дарят свежие следы повозки на грунтовой толи деревенской, толи лесной дороге...
Здесь был колхозный сарай…
Я прошел мимо пустующих домов уже около километра. По пути встречаются упавшие деревянные столбы линии электропередачи,
поросшие мхом колодцы…
Прохожу мимо дома, на котором нет номера. Окна выбиты, а наружная сгнившая стена выпучена наружу, вот-вот рухнет под тяжестью крыши…
Заходить внутрь дома опасно. Я подхожу к разбитому окошку и объективом ловлю наверняка последние мгновения жизни этого дома. В комнате стоят деревянные столы, кровать и скамья, на которой лежит ящик. В углу комнаты чей-то портрет...
На портрете мальчик со звездочкой октябренка на груди. Когда-то он давал клятву любить свою Родину. Где он теперь? Что с ним?..
В ящике на скамье среди пуговиц лежит учетная карточка члена КПСС Герман Анастасии Николаевны. Скорее всего, она последняя хозяйка этого дома…
На пристенной полке стоит стакан со свечей, а рядом лежит упаковка сердечного лекарства «корвалол»…
Надежда встретить последнего живущего здесь человека еще не угасла. Деревня Калинино вытянулась одной длинной улицей на расстояние в два километра. Признаки еще живущего здесь человека упустить невозможно. Я иду дальше. Мимо проплывают все те же пустующие дома-фантомы…
На месте некогда существующих дворов стройными рядами тянуться ввысь высаженные молодые сосны…
Люди, которые здесь жили, также верили в высшую силу…
И вот он – последний дом на этой единственной деревенской улице. Дом №32. Но он, увы, также без признаков жизни. Над домом наклонился обветшавший электрический столб…
Когда-то в эту деревню пришло электричество из Чернобыля – великое благо человечества. Но никто и подумать не мог, что это благо обойдется для деревни дорогой ценой. Слишком дорогой ценой.
Я возвращаюсь. По-прежнему тихое, совсем тихое утро.
На обратном пути, когда дома нежилой деревни уже за спиной, на холме замечаю военный дот 30-х годов постройки. Он был построен за 60 лет до аварии на ЧАЭС, раньше, чем уже опустевшие дома.
Он будет стоять по-прежнему на этом холме и тогда, когда на месте деревни Калинино будет шуметь сосновый бор. Он будет стоять спустя и 100 и 200 лет, напоминая о некогда существовавшей здесь цивилизации на рубеже двух тысячелетий.